Осень подкралась...

- Брыся, - сказала я как-то утром, - ты знаешь, что скоро наступит осень?

- Не люблю осень, - мрачно сказала Брыся, - когда дождь, то писать в траву противно. Лапы мокнут, не говоря уже обо всем остальном.

- Ну, писать, конечно, противно, - согласилась я, - но ведь будет много развлечений! Например, скоро грибы пойдут в лесу.

- Куда пойдут? - ужаснулась Брыся, - как птицы, что ли? Но пешком?

- Да нет, - рассмеялась я, - грибы созреют, и мы пойдем их собирать. Нас, кстати, пригласили. Там собака есть, эрдель-терьер, он тебя научит их искать.

- Здорово! - обрадовалась Брыся, - Это я быстро организую! А то на охоту не ходим, дичь не стреляем... Я бы в болото с удовольствием за уткой слазила бы!

- Ой, ну не смеши меня, Брыся! - рассмеялась я, - За уткой она бы полезла! Ты болото в своей жизни видела? Ты бы полезла туда за уткой, а потом бы я полезла туда за тобой!

- Здорово! - обрадовалась собака, - Я тащу утку, а ты тащишь меня! А папа может тащить тебя, если мы пойдем все вместе! Отличное приключение получится!

Надо сказать, что Брыся провела целый месяц в Вогезах, с Канзасом и его хозяевами. Они часто плавали на лодке и проводили много времени в лесу. Теперь Брыся считала, что про природу она знает гораздо больше, чем я.

- Вот, например! - иногда восклицала она как бы невзначай, - Ты знаешь, чем отличется лягушка от жабы?

- Ну, от жабы текут слюни, - неуверенно отвечала я, - если взять ее в рот.

- Нет, ну ты брала жабу в рот? - продолжала Брыся допрос с пристрастием.

- Нет! Но Юджи брала! Я видела, как у нее текли слюни.

- Вот! - гордо восклицала Брыся, - Поэтому всегда нужна собака, чтобы знать, что было бы, если бы ты сама взяла жабу в рот!

- Логично, - кивала я, - но зачем мне-то жаба во рту?

- Ты что! - возмущалась Брыся, - Так и помрешь, не зная, какой от жабы может быть эффект! Вот я, например, брала! Мне Канзас подсунул: он ее поймал и дал мне подержать! Слюни текли! Ручьем! Мне Армони мыла потом рот с мылом. Знаешь, когда ее берешь в рот, она такая холодненькая, соленая, скользкая... как леденец!

- Нет уж, спасибо, - возражала я, - я лучше настоящих леденцов на рынке куплю. Как в детстве, петушков на палочке. Если их положить в морозилку на часок, то будет та же жаба, но только без слюней. И сладкая.

- Это я тоже люблю, - кивала Брыся, - но жаб ловить интереснее. Загонишь ее, бывало, в канаву, она там прыгает, прыгает! На стенки лезет! Я только так и поняла, что ты имела в виду, когда у тебя зубы болели. Помнишь?

- Да уж, - кивнула я, - тяжело забыть, знаешь ли. Не стену точно лезла.

- Странно, - помотала головой Брыся, - я проверила, но у забы жубов-то нет! Тьфу, у жабы - зубов!

- Это она от испуга лезла. Представляешь, тебя бы загнал в яму кто-то, кто был бы раз в 200 больше тебя.

- Не, - замотала головой Брыся, - не прошло бы. Я бы притворилась дохлой. Меня Канзас научил. Мы с ним, бывало, по полдня притворялись, по жаре. Кто кого перележит. Лежишь и не дышишь! Красота! Армони с Франком прибегут, испугаются, что мы померли, а мы - раз! Живы! И как ни в чем ни бывало!

- Хорошее у тебя было лето... - задумчиво сказала я, - прямо пионерский лагерь какой-то!

- Точно! - закивала Брыся, - А что такое - пионерский?...